МОГУНОВА ЛАРИСА

Многие родители, когда я приглашаю их детей в психодраматическую группу, спрашивают: «А на какие цели направлена группа? «Это» зачем нашим детям?». В этот момент со мной происходит неприятная штука: мне хочется в трех словах выразить большой опыт понимания, прожитый мной за годы практики ведения детских психодраматических групп. И… «пытаясь быть краткой, я становлюсь непонятной». Поэтому решила не торопиться и по итогам  17 лет практики собралась заново переосмыслить, «что есть детская групповая психодрама и в чем ее специфика» (чтобы те родители, кому это надо, действительно смогли разобраться, а «надо ли»).

Итак,

1) Дети – сверстники собираются вместе 1 раз в неделю на 1,5 часа. Группа небольшая - 4-7 участников. И в центре внимания  - совместная игра и общение. И это УЖЕ  большая удача!)))

Где Вы последний раз видели, чтобы дети, особенно школьники, собирались просто ради игры? Нет, не такой, какую им организовывают клоуны - аниматоры, педагоги – экспериментаторы и клубы –«заниматоры»… Если видели, или это часть вашей жизни, значит Вы счастливчики, или вы умеете раздвигать время))

Идея символической детской психодрамы в том, чтобы  каждую встречу создавать пространство, в котором инициатива сюжета игры, выбора героев, а также идеи по ведению и  изменению хода истории в игре принадлежали самим детям. В этом заложена очень нужнаяJ цель  - учиться творить идеи и деятельность,  управлять своими желаниями,  быть активным, а не реактивным, обнаружить внутри себя свой собственный мир  и проявить интерес и уважение к нему – сложному, разному, амбивалентному, иерархическому. За этим стоит еще одна (нужная) компетенция – осознавать себя в этом мире.

Миф о том, что ВСЕ дети задорно принимаются играть, когда собираются вместе, надеюсь, давно развенчан реальной жизнью. Увы, некоторые  уже поступают иначе: обращаются к «ЭКРАНАМ», требуют «аниматора» (в понимании, как одна из  ролей взрослого),  едят,  скучают, реализуют рутинные схемы - впишите сами.

 Акциональный  голод (психодраматический термин)-  голод действия, но не любого, а спонтанного и творческого, часто приходится разыскивать, раскапывать, возрождать и взращивать. Собственно говоря, почти все дети, которые посещали наши психодраматические группы, ХОТЕЛИ И СТРЕМИЛИСЬ туда  ходить (ну, если честно, не все, были исключения, что в общем даже радует, так как мы все очень разные). Родителей это часто смущало и смущает: «Вроде как затащили детишек, разрешают играть во что им хочеттся… А смысл? А главное – какая польза?»

Думаю,во-первых,  дети здесь очень воодушевленно радуются ИГРЕ. Поверьте, я как –то даже сама «подсела»: всегда с трепетом ждешь, что будет на следующей сессии, но не в смысле любопытства, а в смысле – получиться ли пережить опять это воодушевляющее бесстрашие вдохновения во время игры. Как сказал в одной из своих лекций Вадим Демчог: «Нет ничего более важного в жизни человека, чем воодушевленное проживание этой жизни – вдохновенное, а не рутинное.

А да -  про пользу! Во-вторых, это про развитие самостоятельности, независимости, креативности, активной позиции в жизни, умение взять управление, почувствовать внутреннюю потенцию жить и жить интересно, осваивать новые роли и способы действовать. В противовес – «ничего не хочет», «всего боится», расторможен(а) и гиперактивен(на)», «все надо заставлять», «без меня ничего не делает».

А знаете, когда детям на группе предлагаем самим решать, для некоторых это сначала может быть не просто, не знакомо, не понятно, не принято. Часто ждут, что мы – взрослые лучше знаем и будем диктовать им, что делать и как. Бывают даже «ломки» у некоторых: не верят и не решаются долго.

Поэтому такая группа не только для неблагополучных, проблемных, запущенных или неадаптированных, но и для СУПЕРадаптированных, ГИПЕРправильных, оправдывающих ВСЕ чаяния и ожидания, давно забывших, про  свою «ЛИЧНУЮ ТЕРРИТОРИЮ».

2) Кстати, тут самое время про терапевтов сказать. Мы в группе работаем с актуальным материалом: мы не заготавливаем упражнений на всё занятие заранее (только игры-разогревы). Дети приходят в своем настроении, со своим запросом и потребностями, и это содержание разворачивается в обсуждении сюжета  и игре, в выбранных ролях и взаимоотношениях с другими детьми и их персонажами. Задача терапевтов обходИться с этим актуальным  и направлять в русло, которое ищется совместно с каждым ребенком и группой в целом.

Мы спонтанны и креативны, но это не «отсебятина».  Мы опираемся на теорию ролей и психодрамы, на возрастные теории развития и психоаналитические представления о психике , на знания об основах коммуникации, на понимание специфики методов и интервенций психодрамы с детьми. И одновременно,  мы тоже играем).  И наши роли и переживания в ролях – основа для эмпатического понимания происходящего «здесь и сейчас» в группе или с каждым конкретным ребенком.

 Но иногда, не все понятно или страшно и беспомощно от хаоса. Или трудно найти контакт с кем-то в группе, или у детей не складывается с сюжетом или с отношениями.

3)И тогда нужно время. Это тоже СПЕЦИФИКА!))  Группы длятся.  Около 8 месяцев.

Образуется сообщество – группа со своей динамикой,  в которой развертываются разные процессы. Сначала ты впечатление производишь, потом тебя получше узнают и с разных сторон. Тогда поспокойней становится, потому что на все нужно время: на привыкание, на вход и выход из кризиса, на поиск решения в конфликте, на выработку правил, на время индивидуальности и время групповой сплоченности. И это более правдиво про жизнь. Ведь когда есть время, не спешишь только выдавать готовые результаты, а можно окунуться в процесс: осваивать новые формы и модели взаимодействия и проявления себя. Это место для группотворчества или обучения с помощью терапевтов.

Ценно, что наши группы длятся учебный год. У детей есть возможность и ВРЕМЯ "пробраться" друг к другу сквозь маски и персоны первых впечатлений, "ореолов" и защит и лучше узнать друг друга. Тогда получается не "заценить", а ценить...

Одна из самых "цепляющих" меня цитат у Нэнси Мак-Вильямс в ее книге "Психоаналитическая диагностика".
"...в то время, когда Фрейд писал свои труды, проблемы нарциссизма не носили такого характера эпидемии, какой они имеют сегодня. Психоаналитически ориентированные социальные теоретики (Fromm, 1947; Slater, 1970; Hendin, 1975; Lasch, 1978, 1984) утверждали, что превратности современной жизни усилили нарциссическую озабоченность.
Мир быстро меняется, мы часто переезжаем, средства массовой информации эксплуатируют нашу незащищенность и способствуют суете и жадности, обращение к светским нормам (секуляризация жизни) размывает внутренние нормы, определенные религиозными традициями. В массовых объединениях и во времена быстрых перемен непосредственное впечатление, производимое кем-либо на других, может оказаться более неотразимым, чем целостность и искренность, — качества, которые ценятся в малых и более стабильных общинах, где люди знают друг друга достаточно хорошо, чтобы не судить о ком-то на основании исключительно собственной истории и репутации.
Многие пациенты Фрейда страдали от избытка внутренних комментариев по поводу собственных достоинств и недостатков. Это состояние Фрейд стал описывать как состояние, отражающее “жесткое супер-Эго”. В противоположность этому, современные клиенты часто ощущают себя скорее субъективно пустыми, чем переполненными критическими интернализациями. Они беспокоятся, что “не вписываются”, а не из-за того, что изменяют своим принципам. Они могут беспрестанно размышлять о видимых достоинствах — красоте, славе, богатстве — или о проявлении политической благонадежности, но не о более скрытых аспектах своей идентичности и целостности. “Имидж” заменяет сущность, и то, что Юнг (Jung, 1945) назвал персоной (представление себя внешнему миру), становится более живым и надежным, чем действительная личность".

И еще немного о групповой динамике: группа проживает отношения поэтапно. Первоначально необходимо стать группой, проходя через разные отношения и задачи – найти меру между быть вместе и быть собой, признать, в чем хорош другой, а в чем мои сильные стороны, найти решимость положиться на других и самому стать поддержкой, пережить и прожить сложные конкурентные темы, конфликты, постепенно обнаруживая свои неэффективные  стратегии, и осваивая новые эффективные. Согласитесь,  задачи большого социального и семейного мира внутри маленького атома группы.

Мы также считаем, что очень важен процесс завершения, во время которого дети проходят целую дорожку этапов: признать и выразить чувства, связанные с расставанием и завершением, соприкоснуться со своими непрожитыми эмоциями  потерь и расставаний из прошлого, признать факт конечности, а значит, одновременных боли, ценности и благодарности  по поводу полученного опыта. Способность завершать отношения и процессы - очень важная компетенция. Именно, она дает возможность двигаться дальше, взрослеть, присваивать ценность полученного опыта, а не застревать в бесконечных повторениях. Поэтому, мы всегда просим родителей дать ребенку прожить этот этап. И даже , если участник уходит раньше, мы всегда рекомендуем взять хотя бы 2 занятия на завершение после принятого решения.

4) Итак, продолжим, эта группа сверстников постепенно может стать значимой. А значит, происходит расширение  «социалного атома», у ребенка появляется пространство вне семьи и привычного окружения. Оно может стать безопасной экспериментальной площадкой для коммуникации со взрослыми и сверстниками,  социализации и повышения социальной компетенции, расширения социальных связей, а значит и обогащения  ролевого репертуара. Игра в этом необходимый компонент, поскольку появляется практика вхождения в новые роли, которые больше, чем Я. «Пока мы -  это мы, мир большой - мы маленькие. Но как только нам удается «набросить» на себя кого-то, кто превосходит нас во много раз (войти в роль), мы обретаем возможность танцевать с миром в паре». А роли, которые выбирают дети часто ресурсные и/или мощные – Боги, Герои, Сказочные существа, Взрослые, Мастера и т.д

 «Когда мы играем в ролях, и в этот момент можно осознать, что нас нет – мы иллюзорны и тогда мы «становимся бесстрашны, потому что в наших руках невероятная мощь, мы можем сгущать и растворять пространство (игры). Из бесстрашия естественным образом проступает огромная радость, которую мы уже не можем отделить от других. И как только мы осознаем, что мы бесстрашны, радостны и не можем отделить эту радость от других, мы хотим этим делиться, пробуждается любовь. Бесстрашие, радость и любовь – это вдохновение. Жизнь должна и может быть прожита вдохновенно, если мы раскодируем этот уникальный феномен игры»  (еще пара цитат  В.Демчога)

Сам опыт игры – уже целителен. Но не только…  Каждый член группы находится в ситуации, когда помимо него есть еще участники группы со своими идеями, желаниями, симпатиями и взглядом на то, как все может быть устроено. И вот она ситуация - «когда на сцену приходит другой»  (У. Эко).  Это целый отдельный пласт терапевтического группового процесса – повышение своей компетенции в построении взаимоотношений с другими людьми, перемещение своего «Я» из центра мироздания на «свою орбиту», поиск этой орбиты в группе с одновременным нахождением центра групповых и личных смыслов и ценностей.

5) А теперь еще  немного про терапию.

В игре ребенок выражает себя символически, в сюжетах и приключениях героев могут отображаться «типичные сцены» жизни, и не только «позитивненькие». Дети используют язык игры, чтобы сообщать о своих чувствах, переживаниях и трудностях. Как известно многим детским терапевтам, дети не очень-то любят разговаривать о своих трудностях, это их напрягает. Наоборот, внутренняя правда историй «готова» к отображению правды реальной жизни с ее разными чувствами и переживаниями, болью и тревогой, испытаниями и вызовами. И мы часто диву даемся, какие «сказки» разворачиваются на занятиях. И все по-честному, ведь терапевты тоже герои историй, которых для них выбрали дети, и действовать приходится из данных ролей, что с одной стороны дает преимущество – игра не ломается взрослыми, им нужно говорить на языке детей и игры. А с другой стороны, требует большой находчивости, предприимчивости и постоянного обогащения профессионального опыта.

 Поэтому, наверное,  нам так нравиться эта работа – постоянное приключение, сосредоточенность, осознанность, и иногда, ну очень не нравиться – напряжение и состояние «не знания».

 Как мы это делаем - об этом мы пишем в профессиональных статьях для коллег. Этому мы обучались и обучаемся, осваивали и осваиваем через профессиональную литературу, разрабатывали и разрабатываем собственные стратегии и тактики, опираясь на свой профессиональный опыт и опыт наших коллег, показываем мастер –классы на профессиональных конференциях. В двух словах и не профессиональному в этой области читателю не объяснишь.

И последнее, в этом тексте, а не про пиходраму))

6)Это необходимость (И УДОВОЛЬСТВИЕ)  воплощать. Дети КРОПОТЛИВО учатся реализовывать фантазию в действительность. Ведь пока договоренность между членами группы не достигнута, сцена не создана, роли не «одеты», игра не сыграна  - это всего лишь непережитый замысел, пустая фантазия.

Ведь наш мир и материален. И чтобы появился продукт твоего творчества, нужно пережить «крушение своего чувства всемогущества» (я сфантазировал - и оно само снаружи появилось), и пошагово распланировать и подготовить, а потом сыграть. Но когда это необходимое условие игры, которую ты САМ создаешь, то делать это намного легче. А переживание совместной игры – часто окупает все усилия сполна.

Про пользу. Это я про организацию деятельности, психологическую готовность к школе, терпимость к фрустрации, развитие интеллекта, развитие чувства инструментальной полноценности, которые в этот момент заодно развиваются и осваиваются.

Вот такое получилось осмысление. Пока не полное…

Здесь не нашлось места симптомам, с которыми к нам обращаются. Но в этом смысл гуманистических подходов в психотерапии. Развивая и интегрируя личность, опираясь на освобождение спонтанности и креативности, способствуя самоактуализации и осознанности, мы задействуем самооздоравливающие механизмы психики, и симптомы уходят, как правило…))).

С уважением, Лара Могунова.